MINA CAPUTO, которая вроде бы вновь стала Keith Caputo, но это не точно , в недавнем интервью обсудил(а) свои жизненные метаморфозы: «Мне казалось, что я оказываю услугу миру, потому что по медицинским показаниям я не принимаю гормоны уже около шести или семи лет. Я снял себя с гормональной терапии в 2016 году, потому что после примерно 17 лет пребывания на гормональной терапии мне было невероятно, невероятно тяжело. А ведь я принимала гормональную терапию даже после полового созревания. Я даже не могу представить, что такое гормональная терапия для ребенка до полового созревания. Давайте просто признаем, что в детстве мы все проходим через некую дезориентацию личности. Некоторые вещи прилипают к нам, а некоторые просто рассасываются со временем, и поэтому я не думаю, что похищение этих маленьких духов, этих маленьких человечков действительно... Я полагаю, что здесь присутствует халатность. Буквально на днях я обратилась к своим поклонникам, мне очень хотелось поговорить о слоне в комнате, а именно о том, что я больше не принимаю гормоны. И я была в неопределенности. Я был в неопределенности эти шесть или семь лет, потому что по мере того, как я начал все больше и больше становиться своим божественным мужским «я», мое тело менялось, волосы на лице, все менялось, мое психологическое, духовное, интеллектуальное, эмоциональное, все действительно изменилось, и я вернулся к очень ясному «я», к такой ясности, которую я никогда не испытывал раньше. Потому что я не принимал никаких антидепрессантов. Я не принимаю никаких наркотиков. Я курю травку. Время от времени употребляю грибы. Но я не употребляю алкоголь. Я не принимаю никаких фармацевтических препаратов. На самом деле, гормональная терапия так вредила моей природе, что я годами понимала, что борюсь с природными принципами. С природными законами бороться невозможно. И с каждым днем становилось только хуже - сыпь, мигрень, головные боли. У меня украли либидо. Я очень чувственный, сексуальный человек - всегда им был. У меня украли либидо. Я не получала удовольствия. Я всегда была подавлена. Может быть, я неправильно определяю, но, принимая гормональную терапию, я чувствовала скорее гендерную тревогу и депрессию. Я думал, что оказываю себе услугу, но после всех этих лет я мучил себя. И потом, чтобы защитить все эти идеологии, которые у меня были о том, что я транс и негендерно-конформный ребенок, которым я всегда буду... Но сейчас во мне больше ясности. Я иду по пути к более исцеленной версии себя». Несмотря на то, что исследования и медицинские специалисты постоянно сообщают, что подавляющее большинство людей, прошедших переходный период, не жалеют о своем решении, Mina настаивает: «Люди не понимают, что гендерная дисфория у многих людей позже в жизни проходит сама собой. И люди - конечно, в белых халатах, терапевты, сексологи, терапевты, эндокринологи, хирурги — не хотят слышать от таких, как я, что эти вещи проходят сами собой. Причина, по которой это так важно, заключается в том, что теперь я поделилась с миром тем, что не принимаю гормоны. И теперь я дошла до точки, когда это, типа, «О, черт». Я хотела сделать то, что сделала: я избавилась от наркотиков. И я сказала себе: «Дай-ка я посмотрю, сколько месяцев или лет я смогу это терпеть, прежде чем мне придется, по сути, позвонить хирургу и удалить мои искусственные сиськи». И сейчас я чувствую, что нахожусь на том этапе, когда, очевидно, я полностью погружаюсь в свое божественное мужское «я». Конечно, женское «я» тоже присутствует, но после всех лет гормональной терапии и осознания того, что она приносит мне больше вреда, чем пользы, произошло нечто иное. Мое личное путешествие. Прежде чем кто-то осудит меня или назовет антитрансвеститом или противником правильного ухода или лечения, я говорю о себе. Я очень интуитивный человек. Я знала, что лекарства только усугубляют ситуацию со всем списком побочных эффектов, которые сделали мое путешествие непростым. Все веселье, вся связь с моим женским «я», все это просто стало рассеиваться, потому что я проводила больше времени на диване, плача, в депрессии, охваченная тревогой. Я перестала выходить на улицу. Я стала больше затворницей, чем я есть на самом деле, потому что я певица, я автор песен, я артистка. Изоляция, самоанализ, медитация, уход в себя — все это часть моего пути. Слава Богу, родители не привели меня ни в одну клинику или к сегодняшним психотерапевтам, потому что сейчас мне 51 год. Сейчас я возвращаюсь к своей аутентичной сущности, к своему аутентичному полу, мне комфортно в своем теле».